Экспедиция на становой

Эта экспедиция планировалась давно, но у нас не было средств на ее проведение. Нет, мы не ждали у моря погоды и самым активным образом изыскивали эти средства, и в конце концов нам повезло – мы получили грант во Всемирном фонде дикой природы (WWF) по теме ”Стратегия сохранения снежного барана в Амурской области”. Конечно, никто не был уверен на сто процентов, что снежный баран сохранился на Становом хребте, поскольку последняя достоверная информация о наблюдения за этим зверем была опубликована Дорогостайским и Насоновым в 1914 году. Правда Григорий Федосеев  упоминает о встречах со снежным бараном на Становом, но данные писателя требуют научного подтверждения.    

В конце мая 2001 года шесть человек, готовых отправиться искать снежного барана на Становом хребте, собрались в Благовещенксе. Это Леонид Сопин – профессор Иркутской сельхозакадемии, ведущий специалист по морфологии диких баранов; Павел Фоменко – сотрудник Дальневосточного отделения WWF, биолог-охотовед, герой планеты 2000 года по итогам журнала “Time”; Олег Шемякин – руководитель турфирмы “Байкал - Сафари”, биолог-охотовед, профессиональный организатор охот; Леонид Бритвин  - аспирант Иркутской сельхозакадемии, биолог-охотовед;  Светлана Титова – руководитель Амурского отделения Социально-экологического союза, преподаватель Благовещенского агроуниверситета; Александр Сенчик – аспирант Благовещенского агроуниверситета. Четыре дня нам пришлось ждать вылета. У авиакомпании, которая имела три борта Ми-8, как назло, два вертолета были неисправны, а в график полетов исправного нас никак не могли втиснуть. Долгие дни ожидания мы проводили, бродя по Амурскому бульвару и рассматривая старинный город. За Амуром росли, как в сказке – “не по дням – а по часам”, китайские постройки - муравейники.

На пятые сутки нам сообщили, что одна машина завтра будет готова к вылету. День прошел в приятных заботах-закупке провианта и кое-какого снаряжения. Мой друг и однокурсник по учебе в институте Валерий Кожухов, предоставил мне  свой служебный “уазик” и это заметно облегчило наши хлопоты.

На следующее утро мы прибыли на вертолетную площадку за пару часов до вылета и провели их в напряженном ожидании. А вдруг опять сорвется заброска на Становой – вслух этого никто не говорил, чтобы не сглазить, но все заметно нервничали перед решающим этапом начала экспедиции. Подошло время и мы загрузили “восьмерку” нашими вещами. Мне часто приходилось летать на машинах такого класса, в разных районах нашей необъятной страны, это достаточно надежная техника. Вертолет направлялся в город Зея, где планировалось  поподробнее ознакомиться с материалами Федосеева, а также взять на борт журналиста и тогда уже отправиться на Становой. После трехчасового полета, машина коснулась колесами асфальта. Наш вылет в место назначения

В Зее нас встречал Павел Афанасьев – журналист газеты “Зейские вести”. Мы сели в его машину и поехали в город. Оставшиеся полдня мы провели в посещениях музеев, в том числе музея одного из лучших писателей-натуралистов Георгия Федосеева. Это было интересно. Нас любезно допустили к архивным фотографиям, где я обнаружил фото, Федосеева со своим проводником Улутиканом и двумя добытыми ими самцами снежного барана. Причем оказалось, что фотография была сделана именно в том месте, куда направлялась наша экспедиция. Еще мы нашли фотографию Федосеева с хорошим трофейным медведем – возможно, после встречи именно с ним был написан роман “Злой дух Ямбуя”. Обратили на себя внимание и фотографии Федосеева с огромными щуками и тайменями, которые были пойманы в том месте где находится Зейское водохранилище.

С раннего утра следующего дня мы с нетерпением дожидались вылета вертолета. И наконец счастливый миг настал. Рыжая стрекоза тяжело взлетела с разгона, как пассажирский самолет и миновав огромное Зейское водохранилище, направилось в поселок Горный. После дозаправки там мы взяли курс на северо-восток и полетели в верховье Зеи. По мере нашего полета погода стала портиться, видимость стала ухудшаться с каждой минутой, но летчики уверенно высадили нас в той точке, которую мы обозначили на карте. Как нам тогда казалось. Мы сбросили вещи с зависшего над огромной наледью Ми-8. Вертолет сделал круг и с грохотом скрылся в отрогах ущелья. Подходящее место для обустройства лагеря оказалось всего в полукилометре от места высадки. До заката мы успели перетаскать туда вещи, поставить палатки и заготовить дрова на ночь. По ходу дела я отметил, что вся песчаная коса исписана следами лосей, северных оленей и медведей. Последний колышек от палатки был забит уже в полной темноте.  

Самое приятное, что не было ни комаров, ни гнуса, которые к примеру в августе, в горах просто невыносимы. Немного отметив  “удачный заезд”, мы обсудили план завтрашних маршрутов. У костра появилась гитара и поплыла по кругу, аккомпанируя разным голосам, исполняющим новые и хорошо забытые старые таежные песни.   

Хотя уже начало июня, ночью температура опустилась ниже нуля, и это обстоятельство укоротило сон. Утром участники группы разошлись в разных направлениях. Я оказался в группе с молодежью и Павлом Афанасьевым, который здесь бывал около 15 лет тому назад. Мы отправились вверх по реке. Девственная природа этих мест настолько красива и живописна, что захватывает дух. Не встретилось ни одного намека на присутствие здесь человека – ни порубов топором, ни кострищ, ни зимовий. По волунам перескочили с одной стороны реки на другую.  Павел, словно герой фильма “Джентельмены удачи” всю дорогу повторял: “Здесь помню, здесь не помню”. С каждым шагом становилось все более очевидным, высадили нас вовсе не в верховьях Зеи. Я начал подробнее вникать в километровую карту, которую мы чудом раздобыли в Благовещенске. Конечно, километровая грубовата для точного определения местонахождения, но другой не было.

Выбрались на крутой перевал и поползли почти на четвереньках. Все пустоты между камнями заполнял снег, и мы иногда проваливались в него по пояс. Неожиданно я нашел следы баранов и старый помет. Кто бы мог подумать, что люди способны так радоваться одному виду бараньему помету.  Выбравшись на самую вершину и не обнаружив за перевалом озер, которые в соответствии с картой должны были там быть, мы окончательно уверились, что находимся не в верховьях Зеи, а километрах в пятнадцати вниз по течению. По моим прикидкам получалось, что мы у первого справа от вершины Зеи притока - Первого. Преодолев тридцатипятикилометровый маршрут, мы вернулись в лагерь уже в полной темноте.

Павел Фоменко с профессором Сопиным ходили недалеко, чтобы осмотреть в бинокль ближайшие скалы, перетаскать на ледник оставшиеся вещи и обустроить лагерь. Во время ужина за только что установленным столом мы бурно обсуждали случившееся и дружно откостерили летчиков. На следующий день Павел Фоменко и я решили отправиться в двух-трехдневную экспедицию для того, чтобы окончательно определиться с географией и по возможности обнаружить живого снежного барана. Аспиранты вместе со Светланой Титовой отправились в вершину ключа, который находился ниже нашей стоянки, а Павлу Афанасьеву с Леонидом Сопиным выпало оставаться в лагере.

Вышли с рассветом, не торопясь – груза достаточно: коврики, спальники, продукты, фонарики, палатки, топор, ружья и провианта на четыре дня – в горах может случиться всякое. Повторили вчерашний маршрут с той разницей, что направились на другую вершину. В ногах уже не было вчерашней резвости, но и торопиться не было нужды, для двух охотоведов исходивших сотни верст от Урала до Камчатки, не имеет значения, где прихватит ночь.

Отвернув в левый от вершины ключ, пробрались сквозь сплошные заросли кедрового стланика (казалось ему не будет конца). После такой сорокаминутной “разминки” спустились в ключ и пересекли его, прыгая по камням. Наконец уперлись в отвесную скалу и стало понятно что дальше пройти невозможно. Присели перекусить и приняли решение, найти ключ, по которому поднимались вчера, возле которого остановиться на ночевку.

На перевал удалось взобраться, когда солнце уже спряталось за горы. В бинокль я заметил ближайшую сушину, до которой было около двух километров. Спускаться пришлось по глубокому снегу, иногда проваливаясь с головой. Ноги насквозь промокли, рюкзаки стали неподъемными. Обсушиваться и ночевать пришлось под открытым небом. Ночью пошел дождь, и мы забрались под полиэтиленовую пленку.            

Утром наметили маршрут до самого высокого места, чтобы оттуда смотреть в бинокль окрестности. Подъем получился тяжелый – около трех часов ползли на всех четырех конечностях. На вершине сбросили рюкзаки и, устроившись поудобнее, приникли к биноклям. 

Через некоторое время я заметил первого барана. Это был четырех – пятилетний самец, который не спеша поднимался в гору, подолгу стоя на выступах скал. Прошло еще немного времени, и я увидел двух самок с ягнятами, спускающихся вниз по склону.  Самки степенно брели, а малыши скакали за ними, словно мячики. Хотя до животных было не менее 800 метров, мы их прекрасно видели. Еще через полчаса мы заметили трех молодых баранов, пересекавших водораздел.

После полуторачасового созерцания я решил прогуляться по отрогу, на котором мы сидели, но не прошел и полкилометра, как увидел в семидесяти метров от себя самку с ягненком. Она лежала на лежке под скалой и тоже заметила меня. Малыш прыгал вокруг нее, как заводной, но самка вдруг издала какой-то звук, и ягненок застыл на месте, словно окаменел. Так он стоял несколько секунд, а потом улегся рядом с матерью. Я потихоньку удалился. Мы решили вернуться к лагерб через другой перевал. Снега было много, и мы не торопились. Дело было сделано, мы нашли снежных баранов в Амурской области и даже заложили учетную площадку, чтобы определить их численность. Почему нам не встретились старые самцы? Возможно, они держаться в это время отдельно от самок в других стациях. Возможно, мы их еще увидим и тогда попытаемся добыть одного старого самца. Нам необходимо было взять анализ ДНК, чтобы подтвердить, на сколько местные бараны отличаются от других подвидов, а также сделать промеры тела и получить для морфологических исследований череп. Для этого у нас была лицензия.

Завершив перевал, я заметил крупного самца в километре от нас. Красться к нему пришлось по мелким скалистым гребням. Метров за четыреста мы остановились и подробно рассмотрели его. Это был крупный баран в возрасте более десяти лет (Его рога сделали полный оборот). Стрелять с такого расстояния было рискованно, поскольку мой карабин “Тигр” успел за минувшие дни несколько раз упасть вместе с хозяином – оптика наверняка сбилась.

Через следующий распадок мы крались как кошки, боясь, чтобы из-под ног не выскачил камень и не напугал чубука. За распадком, поднявшись на гребешок, я обнаружил, что баран переместился ближе к нам и, по-видимому, что-то заподозрил. Мы замерли. После пятиминутной игры в молчанку баран спокойно опустил голову и повернулся к нам боком. Расстояние до цели не превышало 80 метров, но если оптика сильно сбита, могу не попасть. Я решил стрелять, метясь через прицельную планку. Выстрел раскатисто пронесся по горам. Чубук упал как подкошенный и полетел по склону вниз. Камни с грохотом сопровождали его.

Павел поздравил меня с удачным выстрелом. Я был счастлив. Спустились к трофею и осмотрели его. По годовым кольцам определили, что ему 11-12 лет. Сделали основные промеры, взяли пробы и сняли шкуру на чучело. Мясо закопали в снег, с собой забрали лишь одну лопатку. Я отдал Павлу свои вещи, подвязал к поняге шкуру вместе с черепом. Ноша оказалась неподъемной. Медленный спуск продолжался  до самой темноты. По дороге мы еще увидели группу самок с молодыми баранами. Ночь застала нас возле первой попавшейся сушины.

К полудню следующего дня спустились в лагерь, где нас встретили Павел Афанасьев и профессор Сопин. К вечеру вернулись и аспиранты со Светланой. Они обнаружили номерной тригапункт и подтвердили, что мы находимся у Первого Сивактыляка. Баранов они не видели, но обнаружили множество следов их пребывания в зимнее время. Профессор приготовил свое фирменное блюдо – баранье рагу и мы бурно отметили успех. Гитара пела в этот вечер заметно громче, да и песен было намного больше. Экспедиция на этом не завершилась. Мы заложили еще пару учетных площадок, обнаружили не менее полутора десятков баранов, нашли и стации обитания крупных самцов. Устроили себе один выходной день – наловили на удочку огромных ленков, накоптили бараньего мяса и наслаждались прекрасной природой Станового хребта.

На восьмой день свернули лагерь и слонялись в ожидании вертолета. Но ни в этот не наследующий день вертолет не появился. Поэтому мы с Павлом Фоменко начали придумывать варианты сплава на плотах вниз по Зее. Судя по карте, сплавляться пришлось больше недели.  С обеда решили устроить баню. Натаскали камней в палатку и как только решили затапливать печку, из-за горы неожиданно показался вертолет. И нам так трудно было поверить в то, что нашим приключениям пришел конец.                  

Охота на берлоге

C:\Users\User\YandexDisk\Тексты дубляж Main\Фото охота, природа\DSC04623.jpg

Охота на берлоге – одно из самых популярных развлечений на Руси. На ней проверялось мужество. И удаль еще в те времена, когда охотились с пальмами и кремневками. В наше время шансы медведя и человека уже не такие равные, тем не менее, эта охота остается, пожалуй, одной из самых захватывающих и опасной!

Бурый медведь – самый крупный и сильный хищник в лесной и таежной зоне Сибири. Чем крупнее его размеры, тем опасней и агрессивней зверь – длина тела взрослого самца может достигать трех метров, вес – до шестисот килограммов. В среднем взрослый самец в зоне Восточной и Западной Сибири достигает 300-350 кг, однако встречаются гиганты, которые гораздо крупнее своих сородичей. Из десяти самых крупных трофеев восточносибирского медведя, вошедших в Книгу рекордов SCI, больше половины добыто в Иркутской области. При этом медведь, несомненно, обладает высоким интеллектом.

Так уж распорядилась матушка-природа, что в зимнее время этот крупный зверь впадает в спячку. У медведя это не глубокий анабиоз, свойственный бурундукам, сусликам и суркам, которых можно достать из убежищ и они даже не пошевелятся. Спячка медведя – это состояние некоторого замедления жизненных функций организма, который приходит в полную боевую готовность через несколько секунд в случае опасности. Медведь прекрасно слышит все что происходит на расстоянии нескольких сотен метров от берлоги. Бывают случаи когда при шумном подходе с наветренной стороны зверь показывает охотникам только свой мелькающий лохматый зад между деревьями.

Поэтому мелочей на этой охоте не существует, нужно быть готовыми к любым поворотам событий!

Практика охот на берлоге показывает, что охотнику необходимо придерживаться нескольких правил, чтобы обезопасить себя и напарников (возможно клиентов).

Правило № 1. Всегда всем участникам охоты следует подходить сверху чела. Медведь всегда уходит от чела вниз по склону либо прямо от чела (если склона нет).

Правило № 2. Оружие всегда должно быть на изготовке к стрельбе, поднятое стволами вверх. Опустить оружие можно, только тогда когда медведь начинает покидать берлогу. Это исключает возможность случайных выстрелов себе в ногу и ранения охотника, работающего у чела, который при движении зверя уходит в сторону от линии стрельбы.

Правило № 3. Ведущий или командующий на этой охоте должен быть только один – более опытный охотник, и ему должны подчиняться все участники, как в боевых условиях. Только строгая дисциплина позволит исключить все возможные инциденты.

Берлоги могут быть самыми разными, но в целом это выкопанное медведем в земле или созданное природой углубление, приспособленное для спячки. Приспосабливает ее сам хозяин берлоги. Медведь уже в начале сентября начинает готовить для себя несколько вариантов. У взрослых самцов таких вариантов берлог может быть до пяти. Самки делают одну, реже две, но более сложные и большие помещения. Молодые чаще имеют одну и чаще используют природные углубления в скальниках и завалах деревьев. Взрослые самцы более тщательно ищут место для берлоги, часто выбирают многоснежные склоны с густым подростом на больших высотах. Самки предпочитают малоснежные склоны, а ждущие потомство располагают берлогу так, чтобы у входа обязательно была открытая площадка, на которую могут выходить медвежата для принятия солнечных ванн.

Моральной проблемой охот на берлоге является добыча самок с медвежатами. Многие охотники, зная, что в берлоге медвежата, не пошли бы на эту «добычу». Как я уже сказал, по некоторым признакам можно определить берлогу самок, но иногда они ложатся в старую берлогу в одиночку, иногда с пестунами и т.д. Существует стопроцентный признак того, что в берлоге самка с медвежатами. В большинстве случаев это можно проверить до охоты, во всех непосредственно перед охотой, которую можно прекратить и покинуть берлогу без выстрелов. Этот признак – писк медвежат. Мне приходилось проверять множество берлог, и при тихой, безветренной погоде самка всегда начинала беспокоиться, это беспокойство передавалось медвежатам. Когда приходишь к челу, медвежата начинают пищать. Правда, в ветреную погоду их можно не услышать.

Проверить берлогу, не напугав медведя – это достаточно сложный процесс, требующий большого опыта и знаний. В большинстве случаев охотники не рискуют подходить близко к челу, чтобы исключить покидание зверем убежища до начала охоты. Но если уж вы хотите гарантировать охоту, исключающую стрельбу самки с медвежатами, нужно оговорить это со всеми участниками охоты и проверить берлогу.

Сам процесс охоты на берлоге может проходить от нескольких минут до нескольких часов, все зависит от того, кто находится в берлоге. Взрослые самцы быстро покидают свою берлогу. Их чело, как правило, открыто и больших размеров, поэтому самец быстро набирает скорость. Если стрелки расставлены неправильно, медведь может сразу пойти на охотника, что нередко приводит к трагедиям. Если на его пути никого нет, он стремится удрать, раненый иногда пытается развернуться на выстрел. Медведь прекрасно осознает, кто его тревожит и чем это для него может закончиться, поэтому встречаются и такие особи, которые до последнего отсиживаются в своем убежище, не желая его покидать. Обычно так поступают самки, молодые самцы и взрослые, пережившие в прошлом ранение (которых даже в таежной зоне встречается большое количество – до 10 %). Мне приходилось добывать медведя трижды и все в череп! Представляете, какова живучесть этого зверя!

Те, кто желает обезопасить себя от быстрого выхода медведя, обычно закладывают в чело вагу, а иногда (если чело большое) и две. Но такая охота менее спортивна.

Не нужно становиться на самую крышу берлоги, она может быть очень слабой или иметь отдушину, которую при желании медведь может легко проломить. Обязательно нужно убедиться, нет ли в берлоге второго выхода, он может быть закрыт пробкой изо мха или находиться под завалом. Для этого ведущий охотник обязан прощупать посохом все возможные отверстия.

Медведь в первые минуты прислушивается, определяя количество и расположение людей. Мне приходилось наблюдать, как взрослый самец даже прощупывал головой прочность крыши берлоги, видимо подумывал о нестандартном выходе, но мы вовремя среагировали и пробили крышу вагой, чем отсекли ему этот вариант.

У многих охотников возникает вопрос: какое оружие самое подходящее для этой охоты?

Поверьте моему многолетнему опыту, что найти что-то эффективнее двустволки 12-16-го калибра сложно. Оптику при этой охоте нужно однозначно исключить, так как расстояние выстрела редко превышает пять метров, и охотник просто не успеет найти объект охоты в окуляр.

Во время пешего движения к берлоге нужно одеться легко, чтобы не сильно вспотеть, иначе трудно будет согреться. А за пару десятков метров до берлоги следует одеть теплую, непромокаемую одежду (это же касается теплых брюк), поскольку иногда приходится стоять без движения очень долго и в результате переохлаждения можно простыть.

Надежный помощник на берлоге – рабочая лайка. Она сдерживает медведя, а в некоторых случаях спасает охотника от неминуемой гибели. Рабочая собака должна быть одна. Пара азартных собак, могут заскочить в берлогу одновременно и закрыть самим себе выход. Что приводит к их неминуемой гибели. А это трагедия для любого охотника.

Некоторых охотников интересует вопрос, какое оптимальное количество человек нужно для такой охоты. Опытный охотник может добывать зверя в одиночку, если у него есть рабочие собаки. Другие предпочитают брать с собой напарника. Но в настоящее время берлоги предпочитают продавать, часто за фантастические цены, и тогда в таких мероприятиях участвует до десяти человек. Подобные охоты, во-первых, слишком часто оказываются провальными. По моему мнению, на берлоге при коммерческих охотах достаточно участие трех человек и страхующего стрелка (проверенного в таких охотах).

Если вы собираетесь купить охоту на медведя в охотничьей фирме, выбирайте только зарекомендовавшие себя в течении многих лет компании. К сожалению, в последнее время устроителями «охот на берлоге» становятся все кому не лень.

C:\Users\User\YandexDisk\Тексты дубляж Main\Фото охота, природа\IMG_0117.JPG